Недавно юная англичанка, умиравшая от неизлечимой формы рака, отстояла в суде свое право на криоконсервацию, несмотря на то что ее отец был категорически против этой процедуры. В письме к судье 14-летняя девушка написала: «Я считаю, что криозаморозка даст мне возможность вылечиться, когда появится лекарство от моей болезни, даже если это произойдет через сотни лет. Я не хочу быть погребенной в землю. Я хочу жить, и жить дольше, и я думаю, что в будущем мою болезнь научатся лечить и разбудят меня».
Преждевременная смерть молодого человека — всегда трагедия, и сложно остаться равнодушным, читая это письмо. По сообщениям некоторых СМИ, еще несколько детей, включая семилетнего ребенка, выразили желание быть замороженными после смерти.
Число людей, подвергнувшихся криозаморозке, точно неизвестно, потому что не существует единой системы сбора и учета данных. Предполагается, что на сей день их около нескольких сотен. Известно, что данную процедуру осуществляют в двух американских центрах и в одном российском. Законодательство напрямую не запрещает криоконсервацию, но в то же время законы большинства стран определяют, каким образом следует поступать с телами умерших людей, и длительное хранение замороженных тел в число разрешенных способов не входит. Это может вызвать проблемы на законодательном уровне.
Но давайте рассмотрим более глубокие морально-этические вопросы, касающиеся этой практики. Что произойдет, если криоконсервация станет рутинной процедурой?
Что такое криоконсервация
Криоконсервация — это процесс глубокой заморозки тела при очень низких температурах, позволяющий сохранить ткани и избежать разложения. В определенной степени ее можно назвать холодовой мумификацией. Люди, прибегающие к процедуре криоконсервации, обычно надеются на то, что их тела будут храниться в специальных морозильниках неопределенный срок — до момента в будущем, когда будет найден способ избавиться от причины, в наше время приводящей к смерти, чаще всего излечения заболеваний и восстановления поврежденных тканей. А тогда потомки должны будут вернуть их к жизни.
Но возможно ли это? Конечно, ткани человека и животных можно законсервировать. Ископаемые остатки мамонтов, которые до сих пор находят в вечной мерзлоте, сохраняют полноценные фрагменты ДНК даже спустя тысячи лет после того, как эти животные погибли. Более того, человеческую сперму и эмбрионы тоже можно заморозить и использовать через несколько лет посредством искусственного оплодотворения.
И хотя большинство ученых весьма скептически относятся к возможности когда-либо реанимировать замороженное тело, некоторым людям достаточно лишь фразы «никогда не говори никогда», чтобы согласиться на заморозку в надежде когда-нибудь победить смерть. В конце концов, рассуждают они, что им терять — они все равно безнадежно больны или безнадежно повреждены, и современная медицина бессильна. Так не стоит ли дать себе шанс прожить вторую жизнь, в мире, где медицина умеет больше.
Человек смертен, и экзистенциальные вопросы жизни и смерти сопровождали человечество на протяжении всей его истории. В надежде на воскрешение и бессмертие люди обращались к религии, практически с такой же надеждой сейчас многие смотрят на науку и новые технологии.
Замороженное будущее
Итак, учитывая тот факт, что для людей так естественно искать бессмертия, действительно ли криоконсервация — это плохо, если человек обладает полной правдивой информацией о процедуре и финансово может себе ее позволить?
Можно сказать, что это всего лишь форма либертарианской свободы, которая не осуждает траты личных средств на ненужную роскошь. В то же время сторонники иных теорий могут считать ограниченный доступ к процедуре нечестным и требовать равных возможностей для всех, например включения криоконсервации в систему всеобщего здравоохранения.
Проблема том, что апологеты криоконсервации смешивают научную фантастику и научные факты — требуются строгие доказательства того, что оживление после заморозки возможно, которых, увы, сейчас не существует.
Более того, криоконсервация потенциально может эксплуатировать людей, находящихся в тяжелой жизненной ситуации, особенно близких родственников умирающих. Даже сейчас, несмотря на то, что компании, осуществляющие процедуру, достаточно честны относительно перспектив, они также между строк обещают немного больше. Так, в рекламе используется медицинская лексика и терминология, умерший называется пациентом, а процедура — революционным лечением, стирающим границы будущего. И это, безусловно, может давать ложную надежду.
Сходная проблема связана с эвтаназией — слишком много простора для злоупотреблений и эмоциональных решений.
Есть также и проблема ресурсов. Почему мы считаем, что имеем право требовать от будущих поколений тратиться на сохранение нашего тела и его воскрешение? Почему мы решили, что наши потомки должны относиться к нам как пациентам, а не к диковинке из прошлого — странной ледяной мумии из XXI века?
Более того, население Земли постоянно растет, и если мы начнем посылать наших мертвых в будущее, мы только усугубим проблему. Так что даже если эта технология когда-нибудь станет реальной, возможно, одним из условий воскрешения будет запрет на размножение в течение текущей жизни.
В таком случае, возможно, на криоконсервацию можно было бы посмотреть как на последнюю попытку позаботиться об умирающем ребенке. Но с другой стороны, какая же это забота — послать его одного в неопределенное будущее, без друзей, семьи и средств к существованию?
