Теперь все статьи сотрудников Института физико-химической биологии им А.Н. Белозерского при МГУ до опубликования в научной печати должны проходить экспертизу на наличии секретных сведений, пишет Nature. Только после получения акта экспертизы статья может быть представлена к публикации в открытой печати. Аналогичную процедуру ввели на факультетах МГУ, сообщает газета «Троицкий вариант» (Настоящий материал (информация) произведен, распространен и (или) направлен иностранным агентом Автономной некоммерческой организацией для издания научно-популярной газеты «ТРОИЦКИЙ ВАРИАНТ-НАУКА», либо касается деятельности иностранного агента Автономной некоммерческой организации для издания научно-популярной газеты «ТРОИЦКИЙ ВАРИАНТ-НАУКА»).
На собрании, прошедшем 5 октября в Институте физико-химической биологии им А.Н. Белозерского, сотрудникам сообщили о новом порядке подготовки статей к печати в научной периодике. Теперь все научные статьи, написанные сотрудниками института, до отправки в журналы должны проходить экспертизу. Введение инструкций связывают с указом президента В.В. Путина от 28 мая 2015 года, уточняющего перечень сведений, составляющих государственную тайну. Указ вызвал критику за то, что он засекречивает сведения о потерях военнослужащих в мирное время при проведении спецопераций. Научные сведения указ не затрагивает. Тем не менее опрошенные журналом Nature эксперты опасаются, что в науке происходит фактическое введение цензуры со стороны ФСБ и разворачиваются печально известные в советское время «первые» отделы.
Процедура проверки научных статей на наличие сведений, составляющих гостайну, существовала в СССР. Во многих институтах, в том числе ведущих фундаментальные исследования, подобная процедура сохранялись по сей день. Чтобы обезопасить себя от возможных проблем со стороны ФСБ, научные журналы из списка ВАК в правилах для авторов указывают наличие «направления от организации или учреждения, в котором была выполнена работа, с указанием на возможность опубликования представленного материала в открытой печати». Такое направление выдает специальная комиссия, действующая в институте. Получение бумаги занимает несколько дней.
За прошедшие со времен перестройки годы, особенно с началом XXI века, в России возбуждены десятки дел по обвинению ученых в шпионаже и разглашении гостайны, в том числе из-за опубликования материалов в открытой печати. Порой сведения, ставшие причиной тяжких обвинений и преданию суду, уже были опубликованы ранее, но почему-то не потеряли статуса «секретных». Спецслужбы в таких случаях ссылаются на формальные признаки, позволяющие предъявить обвинение. Тем не менее, мало кто заострял внимание на требованиях экспертизы научных статей со стороны структур госбезопасности. Теперь, когда о введении подобной экспертизы заявил крупнейший университет страны, появился повод к общественному обсуждению.
Профессор географического факультета МГУ Вячеслав Шупер пишет о возвращении «мрачных времен», когда действовал Главлит — секретное ведомство, занимавшееся цензурой. Будут ли его возрождать? Такие признаки имеются. К примеру, сотрудников одного из институтов Уральского отделения РАН обязали статьи, написанные на английском языке и предназначенные для публикации за рубежом, переводить на русский язык для того, чтобы получить акт экспертизы. Оный акт необходим и прежде чем беседовать с зарубежными коллегами и вести с ними переписку. По мнению Шупера, «ползучее восстановление акта экспертизы — чисто полицейская мера, направленная на усиление управляемости и подконтрольности».
Согласно федеральному закону от 1993 года, сведения «о достижениях науки и техники, о научно-исследовательских, об опытно-конструкторских, о проектных работах и технологиях, имеющих важное оборонное или экономическое значение, влияющих на безопасность государства» составляют государственную тайну. Перечень секретных сведений в каждом научном учреждении свой и не подлежит обнародованию. Эксперты указывают на то, что многие ученые никогда не оформляли никаких документов на доступ к государственной тайне, не подписывали соглашений о неразглашении и т.п. — иначе говоря, они в принципе не могут разгласить государственную тайну, потому что не являются ее носителями. Тем не менее, их тоже обязывают проходить процедуру экспертизы на наличие секретных сведений в статьях. Спецслужбы не видят в этой практике никакой юридической нестыковки и непоследовательности — как и, например, в случае со смолянкой Светланой Давыдовой, обвиненной в государственной измене в пользу Украины.
Наконец, будет интересно понаблюдать за реакцией Министерства образования и науки — ограничения на публикацию научных результатов в открытой печати противоречат научной политике, вырабатываемой министерством, которая требует увеличить число публикаций в ведущих мировых журналах.
Обновление: как сообщает Интерфакс, проректор МГУ Андрей Федянин, начальник управления научной политики и организации научных исследований, заявил, что «ученые МГУ имени Ломоносова не согласовывают научные публикации с Федеральной службой безопасности», а на совещании в МГУ всего лишь «напоминалось о том порядке, который существует уже десятки лет в Московском университете: экспертные комиссии из числа наших сотрудников проводят экспертизу научной новизны работы и возможности ее опубликования». Впрочем, заметим мы от себя, официально в СССР цензуры тоже не было.
