14 июня Центр языков и межкультурной коммуникации экономического факультета МГУ совместно с представительством издательства Pearson и компанией «Лэнгвидж.Просвещение» провели международную научно-практическую конференцию «Национально ориентированные подходы к преподаванию иностранных языков» под эгидой Научной школы профессора С. Г. Тер-Минасовой. За день работы конференция привлекла более 220 участников, которые обсудили вопросы межкультурной коммуникации в век информационных технологий, современные методы обучения и контроля, а также методику преподавания иностранных языков с учетом национальной специфики.
Пленарное заседание открыла своим выступлением доктор филологических наук, профессор и президент факультета иностранных языков и регионоведения МГУ имени М. В. Ломоносова Светлана Григорьевна Тер-Минасова, говорившая о новом видении национально ориентированного подхода к преподаванию иностранных языков, истории и современном состоянии изучения иностранных языков в России, педагогической традиции и важности перестроения отношений между преподавателем и учеником. И.о. декана лингвистического факультета РГСУ, советник при ректорате РГСУ Марина Владимировна Невская представила обзор международного опыта формирования компетенций XXI века в системе высшего образования, рекомендации по их развитию и опыт РГСУ в обучении студентов современным навыкам. Завершил заседание доклад заместителя генерального директора ООО «Лэнгвидж.Просвещение», к.и.н. Анны Всеволодовны Горизонтовой «From four skills to four modes of communication: recent changes to the Common European Framework» о последних изменениях в Общеевропейских компетенциях владения иностранным языком, новых уровнях оценки и трансформации подхода к описанию владения иностранным языком на высоком уровне.
Прозвучавшие на конференции доклады касались использования различных технологий (аудио-форума, онлайн-курсов и материалов, интерактивных технологий Blended Learning, деловых игр) и других тем: особенностей преподавания иностранных языков их носителями, преподавания с учетом психологической картины мира учащихся, развития коммуникативных компетенций и обучения переводу. Профессор, зав. кафедрой лингвистики и информационных технологий Алла Леонидовна Назаренко представила метод телетандема: «Языковой барьер и боязнь говорить — всеобщая проблема. Метод телетандема — парное взаимодействие людей из разных языковых сообществ, которые заинтересованы в изучении языков друг друга. Мы ведем этот проект уже несколько лет, и я оцениваю его успешность только по отзывам студентов. В их отзывах говорится, что они раньше очень боялись говорить с иностранцами на их родном языке, но поскольку это люди примерно одного и того же возраста, социального статуса, нет посредника в виде преподавателя, с которым есть дистанция — и социальная, и образовательная, и когнитивная — они преодолевают этот барьер, и это замечательно».
На полях конференции Светлана Григорьевна Тер-Минасова дала «Научной России» развернутый комментарий, подытожив вопрос конфликта культур и поколений в преподавании:
«У каждой страны, у каждого народа своя культура и, соответственно, свой национально ориентированный подход к любому предмету изучения. Поскольку речь идет об иностранных языках, то это очень тонкий психологический момент: человеку нужно забыть свое «я» и как бы переселиться в чужую культуру, в чужое «я» и видеть мир через призму совершенно другого, чужого и чуждого языка. Это психологически сложный момент, поэтому следом за языковым барьером мы, сидевшие за «железным занавесом», открыли барьер культурный — антропологической культуры, культуры не в плане балета и живописи, а в плане того, как видят мир, как оценивают мир посредством языка, который и формирует, и отражает эти оценки и этот подход. Языковой барьер совершенно очевидный, культурный — гораздо более сложный и за «железным занавесом» мы его не видели; мы думали, что «стол» — это «table», а «дом» — это «house», а на то, что «дом» — это не совсем «house» и даже «стол» — не вполне «table», нам пришлось открыть глаза, когда появились непереводимые контексты и когда было непонятно, почему, например, англо-русский словарь приводит «to come down» как «спуститься к обеду» — и это очень правильно, но сначала надо было открыть культурный барьер. Потом стало ясно, что психологический барьер еще хуже, сложнее культурного. Культурный, в отличие от языкового, невидим, неосознаваем, и в этом его трудность. Психологический барьер, психология вообще не напрямую связана с языком, но здесь речь идет о том страхе, который внушает чужой язык и чужой и чуждый мир, который этот язык творит и отражает. Соответственно, он еще «хуже», он еще более сложный, более труднопреодолимый, потому что не каждый человек может преодолеть этот страх. Например, дети, у которых нет страха, скорее его преодолевают, им интересно, а взрослые люди уже зашорены и запуганы возможностью сделать ошибку, поэтому они боятся говорить на языке, боятся им пользоваться, боятся писать. Я читала, что этот страх перед ошибкой самый трудный и последний, а сейчас, когда я занялась вопросом национальных особенностей преподавания иностранных языков, я поняла, что это педагогический барьер, что это барьер традиционной педагогики. У одних есть свобода, воля, учителя называют на «ты»: например, в скандинавских странах — Майк, Нед, Тед, даже не Майкл, не Эдвард. Для русской культуры это совершенно невозможно, это шок и для учителя, и для ученика, а там считается, что надо встать на одну линию, тогда будет легче говорить. То есть у каждого народа, у каждой культуры свои излюбленные педагогические приемы, уже освященные практикой, иногда столетиями, иногда десятилетиями, таким образом можно совершенно открыто говорить о педагогическом барьере. Я боюсь слова «открыла» барьер, потому что в наши дни нельзя ничего открыть, потому что на самом деле это уже сказал Платон, Цицерон, Конфуций — кто-то обязательно сказал. Но в нашей нынешней практике — я занимаюсь своей работой последние 60 лет своей жизни из 80 — я этого не слышала. Любовь, хорошее отношение, хотя бы доброжелательность, желание сделать полезное растопит любой лед. У всех комплексы, страх «я неспособен к языкам». Нет неспособных к языкам, это еще один мой тезис. Все дети без всякой школы, без всяких учителей максимум к трем годам начинают свободно говорить на родном языке, и им не объясняют, где глагол и как он спрягается — просто потому, что они не зашорены страхом, у них нет психологического барьера, их никто специально не учит, поэтому педагогический барьер тоже им не грозит. Так что неспособных к языкам нет, есть просто люди застенчивые, испуганные, задавленные, зажатые, а для того, чтобы говорить, нужна свобода. Свободу изучающим иностранные языки! Следующее свое выступление я именно так и назову».
